#History_iranica
Прочь от стереотипов в авестийской географии
К стереотипам Шахнаме привыкли все интересующиеся этнической историей Большого Ирана. Между тем эпическая история, которую все привыкли рассматривать помощником в разгадке тайн прошлого, может быть большой завесой. Все обращают внимание на эту завесу и не смотрят, что же под ней.
Как известно из эпической истории Ирана, у Фаридуна (Фредона/Траэтаоны) было три сына: Салм, Тур и Эрадж. Младший Эрадж, самый любимый сын, получил от отца в управление Иран - центральную область земли и стал прародителем-эпонимом иранцев/ариев. Старшие сыновья получили для царствования периферию: Салм - запад, став прародителем румийцев (римлян-византийцев), Тур - восток, став прародителем туранцев за Амударьёй и чинов-китайцев. Завидовавшие младшему старшие братья сговорились и убили невинного Эраджа, за что Фаридун их проклял. В дальнейшем потомок Эраджа Манушчехр отомстит салмийцам и туранцам.
В этой легенде видят исток знаменитого "противостояния иранцев и туранцев", эпической борьбы Ирана с восточными соседями. Последних уже при Фирдоуси стали отождествлять с тюркскими кочевыми вторженцами с востока (что сама тюркская элита только поддерживала), хотя в отношении более ранних времён исследователи обычно объявляют "туранцев" ираноязычными кочевниками, предшественниками и типологическими двойниками более поздних тюрков. Собственно, и имена туранцев в эпосе вполне иранские.
Поскольку указанные эпические народы перечислены в Авесте (airya-, tūirya-, sairima-), данная схема противостояния иранцев с соседними народами обычно механически переносится на авестийские времена. В трудах учёных описывается "великое противостояние" кочевых разбойничьих туранцев и оседлых трудолюбивых ариев, из среды которых вышел пророк Заратуштра, противостоявший туранскому разбою и т.д. и т.п.
А теперь попробуем рассмотреть ситуацию, скинув мифологическую завесу и посмотрим, что мы здесь видим.
1) Общеиндоевропейский миф о трёх братьях, где младший — самый лучший и самый правильный, а два старших — злокознены и отсталы. В итоге дело младшего брата торжествует.
2) Иранский эпос, легший в основу Шахнаме, в окончательной редакции составлялся в позднесасанидские времена. Главными внешнеполитическими врагами Эраншахра, представлявшими реальную и постоянную угрозу, тогда были византийцы (румийцы) и восточные кочевники: эфталиты, сменённые тюрками (настоящими, а не просто языковыми — Тюркским каганатом)
Совершенно непонятно, что заставляет экстраполировать мифологему трёх братьев-народов на более ранние времена, если учитывать такую конъюнктурность привязки распространённого архетипического мифа к политической ситуации позднесасанидского Ирана.
Что касается румийцев, до Александра ("румийского") Ирану ничего не угрожало из Европы, западные противники ранних Ахеменидов в Азии в эпосе всё равно фактически не отражены. Первое же историческое вторжение с востока, из степей случилось во II в. до н.э., это были саки и кушаны, уничтожившие Греко-Бактрийское царство и захватившие власть вплоть до Северной Индии. Отождествлять саков с туранцами нет никаких прямых, неспекулятивных оснований. Да и сам автор Шахнаме выводит Рустама, знаменитого героя, приближённого к поколениям иранских царей Кеянидов, из Систана - страны, получившей имя от саков, оккупировавших её во всё том же II в. до н.э. То есть, противостояние иранцев (каких? в это время здесь правили греческие цари) и саков в этот драматический период вторжения было уже совершенно неакутально для составителей сасанидского эпоса, не эти исторические события подпитывали великую туранскую мифологему.
Да, в подтверждение "вечного противостояния Ирана и Турана" часто любят приводить факты войн Ахеменидов на востоке с сако-массагетскими кочевниками. Однако курьёзность примера заключается в том, что это Ахемениды осуществляли экспансию на кочевнической территории, а не саки вторгались на территорию их державы. Пусть они и смогли погубить Кира, на протяжении ахеменидской истории военная активность со стороны саков была до смешного локальной и незначительной, никаких эпических размахов, как в Шахнаме, она не достигала. Для Ахеменидов, да и местных иранцев, типа согдийцев и бактрийцев, саки были племенами местного значения.
Да и в конце концов времена Ахеменидов это уже далеко не времена Заратуштры. Нет никаких положительных свидетельств о коренной идеологической, хозяйственной и политической дихотомии всех иранцев, эпически расписываемого раскола во времена пророка. И того, что противоположная сторона этого раскола звалась "туранцами". Как раз наоборот, в истории жизни Заратуштры, известной по пехлевийским источникам, свободно упоминаются персонажи с не то этнонимом, не то патронимом Тур. Один из них действительно был врагом пророка, в конце концов убившим его во время молитвы. (Именно это "туранство" врага Заратуштры в Шахнаме развилось в вероломное нападение вражеской армии на его обитель). Но другие туранцы - это просто нейтральные персонажи его жития, а Фриян Тур - вообще один из покровителей пророка, его потомки - верные ученики. В целом не видно никакого раскола, туры из легенд о Заратуштре ведут себя точно так же, как и все остальные не-туры и носят такие же имена.
А теперь обратимся к авестийскому списку народов без призмы позднейшего эпоса, ставшей общим местом. На самом деле в Авесте не три, а пять народов: airya-, tūirya-, sairima-, sāini- и dāhi. Напрашиваются параллели с Ригведой с её "пятью народами", объединяющими весь мир ведических ариев. Разделение соплеменников на пять частей - это намного более ранняя идеологема, чем "Иран и Туран" Фирдоуси, это живая традиция архаических индоиранцев. Особо интересен контекст, в котором упоминаются эти пять народов. Здесь перечисляются благие духи праведников всех этих пяти народов. То есть, братьев-врагов не просто не три, а пять, а они ещё к тому же не враги вовсе.
Некоторые современные иранофилы любят замечать по поводу "благих духов туранцев" - мол, вот какой зороастризм широкий - восхвалял души праведных своих врагов и замечал, что и среди иноплеменных поганых туранцев тоже есть праведники... Совершенно никак не вытекающая из Авесты экстраполяция: в Авесте нет как таковой онтологической вражды с туранцами. А что же есть?
Выделение туранцев из этого перечня народов всё же присутствует (собственно и в эпосе внимание к Туру и его потомкам не симметрично вниманию к Салму, о народе которого в Авесте вообще нет никаких дополнительных сведений). Турами названы как праведники в перечне Фарвардин-яшта, так и эпические враги: род Данавов и знаменитый Франграсьян (Афрасияб Туранский). Возможно, именно такие персонажи послужили в дальнейшем эпической демонизации туранцев вообще как народа.
Другой враг ранних зороастрийцев, пошедший войной на Кави Виштаспу - Ареджатаспа/Арджасп. Он во-первых, является главой племени враждебных хьяонов, и ни он, ни хьяоны никогда не назывались в зороастрийских источниках туранцами. А во-вторых, как раз Ареджатаспа и его хьяоны куда больше напоминают кочевых вторженцев с северо-востока, чем авестийские туры. Возможно, что и авестийские хьяоны, упоминания о которых отрывочны, а само их имя уж очень напоминает позднейших кочевников-хионитов, это реминисценции более поздних вторжений в оседлый иранский ареал.
Конечно, мощные орды кочевников, типа киммерийцев и скифов, вторгавшихся в области оседлой цивилизации известны давно, с околоавестийских времён. Однако есть соображения, аннулирующие необходимость противостояния оседлости и кочевничества в Средней Азии времён Авесты. Во-первых, истинный номадизм евразийских степей возник относительно поздно, хорошо, если создатели Авесты были современниками процесса перестройки хозяйствования у северных соседей. Во-вторых, кочевники грозны при вакууме силы, они сильны, когда окружающие слабы. Авестийские иранцы сами ещё не вполне оседлый народ с архаической и воинственной культурой, основанной на отгонном скотоводстве. Никакой хозяйственной и политической пропасти между ними и жителями степей ещё не успело возникнуть. А то, что всякие скифы и киммерийцы оказались вытеснены из Средней Азии на запад, говорит как раз, что в Средней Азии они были слабы относительно других народов.
С кем можно отждествить пять народов Авесты? Очевидно, что под ариями (общим именем индоиранцев) создатели Авесты понимали себя. Примерно как словаки и словенцы остались словѣнами. Также вероятно, что по отношению ко всем остальным четырём народам они располагались примерно посередине, поскольку мыслить себя, своё племя в центре мира - обычная идеологема. Можно предположить, что арии в Авесте - это все те, кто населяет "16 лучших стран" из списка 1-го фрагарда Вендидада - юг Средней Азии, Хорасан, Афганистан и Северный Пакистан. Собственно, уже сам по себе этот список, включающий Согд, не совпадает с Ираном в Шахнаме, где Туран начинается уже за Амударьёй - ровно такой была граница между Сасанидами и Тюрками.
Дахи - вполне исторический народ. Они проживали в прикаспийских областях современной Туркмении.
Саиримы (будущий Салм) уже неоднократно сравнивались с сарматами. Где проживали предки сарматов или их тёзки в авестийские времена, совершенно неясно, но возможно где-то на северо-западе, на пути к северу Каспия и Восточной Европе.
Саини в поздние времена помещались где-то на востоке, в районе Согда. Можно лишь предполагать, что они тождествены ахеменидским "сакам-парасугдам" (засогдийским сакам).
Где же на самом деле туранцы? Удивительно, но истории известен Туран, реальный, не мифический, на который мало кто обращает внимание. Располагался он в современном северо-восточном Белуджистане, в районе Келатской долины и Кветты. Именно правителя этой страны (Туран-шаха), исповедовавшего буддизм, обратил в свою веру пророк Мани в III в. н.э. Конечно, сведения об этом Туране в общем поздние (позднепарфянские, раннесасанидские, в дальнейшем поддержанные раннеисламскими). Кроме того, можно вспомнить, что все эти области были оккупированы на рубеже эр бывшими кочевниками саками, и само это название может и не восходить к доахеменидским временам, будучи привнесённым саками или приданным им извне, поскольку, как по умолчанию считается, они и есть туранцы. Однако никаких свидетельств о существовании Турана за пределами этой области и тем более где-то в среднеазиатских степях на родине саков не имеется.
Интересно ещё, что Бундахишн имплицитно связывает деятельность врага-туранца Фрасияга (Афрасияба) с рекой Хетмендом (Гильмендом), верховья которой он "перегородил" (устроил плотины, собственно название реки переводится как "обладающая плотинами"). Здесь этот "враг" выступает как культурный герой, производящий преобразование природы. Не очень понятно, почему прообраз Афрасияба трудится на таком отдалении от своих пенатов в виде классических заамударьинских степей, куда его помещает поздний эпос.
Между тем Гильменд (авестийский Хаэтумант) с Арахозией (Харахваити) - это одна из шестнадцати "лучших областей" Вендидада, его низовья в районе озера Хамун (Кансавья), ещё не ставшие Систаном (страной саков) находятся в зоне пристального внимания создателей авестийского Зам-яшта (между прочим, известного тем, что излагает наиболее раннюю версию эпоса, легшего потом в основу Шахнаме, описывая помимо всего и Франграсьяна-туранца). Некоторые учёные связывают Заратуштру и покровительствовавших ему род Кавиев (Кеянидов) именно с этими областями. В священной географии Авесты эти области оказываются самыми южными (кстати, это перекликается и с любовью к южной стороне в зороастризме). Удивительно, почему привычные мыслить себя в центре авестийские арии вроде как ничего не видят южнее одной из самых главных своих областей, как будто там пустота.
В реальной географии дальше на юг от Систанской котловины идут пустынные нагорья Белуджистана, ранее называвшегося Мекраном, а ещё ранее бывшие ахеменидской Макой. С юго-востока же примыкает Келатская долина - Туран. Вполне логично, что окружившие свой центр дахами и сарматами на севере, авестийские арии упомянули и южную периферию в лице Турана, а поскольку авторы Авесты в значительной доле были жителями Систана, взаимодействие с туранцами и было для них куда актуальнее, чем далёкие дахи и сарматы, представителей которых мы в текстах Авесты не обнаруживаем.
Кто населял авестийский Туран-Келат? Проживающий здесь дравидоязычный брагуйский народ, оторванный от основного дравидского ареала на юге Индии, часто связывается с реликтами доарийской Хараппской цивилизации долины Инда, однако в последнее время по поводу его непрерывной автохтонности в этих краях появляются большие сомнения. Что касается белуджей, носителей северо-западного иранского языка, то они тем более считаются поздними пришельцами в этот край в позднесасанидские-раннеарабские времена откуда-то с севера Ирана (что само по себе не зафиксировано, но локальная экспансия белуджей на восток от Мекрана к Келату в общем не вызывает сомнений). В общем ничего конкретного сказать нельзя. Имена же авестийских туранцев вполне обычные авестийские. Поскольку туры Авесты включены в систему пяти племён, по всей видимости, они так или иначе воспринимались как "свои", пусть и в какой-то степени соперники, ведь вражда между племенами - обычное дело. Главное, что это не онтологическое противостояние двух миров, как в Шахнаме, это именно местное соперничество.
Итак, предварительные выводы:
1. Эпическая картина Шахнаме отражает конъюнктурную ситуацию в позднесасанидское время, когда держава Ирана противостояла двум великим противникам - Византии и Тюркам. К описанию этой конъюнктуры была привлечена авестийская эпическая и географическая модели, понятые в гиперболизированном ключе и наложенные на общеиндоевропейский миф о трёх братьях.
2. Как такового онтологического противостояния оседлых и кочевых иранцев в авестийские времена, по видимому, ещё не сложилось.
3. Авестийский Туран населяли ариофоны, возможно, как верхушка местных реликтовых неиндоевропейских племён. Арии Авесты поддерживали с туранцами разнообразные контакты, как мирные, так и конфликтные.
4. Возможно, авестийский Туран соответствует позднейшему Турану в Келатской долине, единственной исторической области с таким названием.
http://bahmanjon.livejournal.com/55453.html
